Новости

Aug 20, 2023

Прекрасные противоречия Барби

Как ясно показывает недавний блокбастер Греты Гервиг «Барби», пластиковую куклу, которая уже более 60 лет является синонимом американского девичества, невозможно классифицировать как придающую силы или

Как ясно показывает недавний блокбастер Греты Гервиг «Барби», пластиковую куклу, которая была синонимом американского девичества на протяжении более 60 лет, невозможно классифицировать как расширяющую возможности или регрессивную для женщин в целом.

С одной стороны, Барби предлагают девочкам возможность реализовать безграничные возможности своих кукол, а не ограничивать их исключительно играми с участием младенцев. Как изображает Гервиг, куклы до Барби годились только для игры в материнство. Но Барби – наконец-то доступная с различными оттенками кожи, формами тела и цветами волос – может быть космонавтом, президентом или выгуливателем собак.

Хотя она также может быть матерью, она не только мать. За последние 60 с лишним лет мы постоянно открывали для женщин все больше профессиональных возможностей посредством как законодательства, так и обычаев, Барби развивалась, чтобы отражать эту реальность. Более того (несмотря на недавнее появление одинокой транс-Барби), по-прежнему понятно, что Барби предназначена для девочек, и что – как и современные Барби – девушки бывают всех размеров и цветов кожи, и имеют самые разные интересы.

С другой стороны, традиционная фигурка Барби, до сих пор являющаяся самой известной версией куклы, подтверждает представление о том, что красавица — это блондинка, худая и на шпильках (даже без обуви).

Более того, акцент на аксессуарах для Барби — это ода и отражение специфического женского материализма, против которого когда-то выступали многие феминистки 1960-х годов. В своем фильме Гервиг помещает критику Барби как «фашистки» в уста обеспокоенного подростка, которого возмущают стандарты женской красоты, которые до сих пор царят в американских средних школах и которые отражены в «стереотипной Барби».

Но, что гораздо важнее, противоречия, проявленные в Барби и точно освещенные Гервиг, в конечном итоге говорят меньше о куклах или даже о женственности, чем о самом человечестве.

В конце концов, вопреки господствующему феминистскому духу времени, на который опирается Гервиг в фильме, быть женщиной несложно из-за «патриархата». Ограничения, которые действительно были уделом женщин на протяжении большей части истории, коренятся прежде всего в биологических реалиях (например, менструация, беременность и кормление грудью), а не в мужском угнетении.

Кроме того, сегодня тоже довольно сложно быть мужчиной. Изменение моделей мужественности бросает вызов мужчинам (и противоречит самим себе) в такой же степени, как изменение ролей женщин, отраженное в куклах Барби, сбивает с толку и расстраивает женщин. И точно так же, как в женских трудностях нельзя справедливо винить «патриархат», в мужских трудностях нельзя справедливо винить феминизм.

Так что, в конце концов, трудно быть женщиной, главным образом потому, что трудно быть человеком. Постоянные переговоры с самим собой и с остальным миром носят повторяющийся и бесконечный характер — для всех нас, как мужчин, так и женщин.

Но в отличие от типичных игрушек для мальчиков, которые, как правило, превращают игру в игры с четкими целями (например, фигурки, которые должны победить плохих парней, футбольные мячи, с помощью которых можно выиграть игру), многие игрушки для девочек отражают возможности и ограничения самой жизни. То есть, если традиционные игрушки для мальчиков, как правило, предлагают шаблоны для последующих жизненных ситуаций (задумайтесь, как часто мы используем аналогии и идиомы, связанные со спортом и войной), то прототипная игрушка для девочек – Барби – представляет собой шаблон, на котором изображены сложности жизни. прогнозируется в режиме реального времени.

В этом есть смысл, поскольку игры большинства девочек отражают тонкости жизни гораздо более регулярно и непосредственно, чем игры большинства мальчиков.

В прошлом учебном году я регулярно вызывался присматривать за обедом и переменами в классе моего детского сада. Я заметил, что на переменах большинство мальчиков (и несколько девочек) обычно занимались спортом. Между тем, большинство девочек (и несколько мальчиков) обычно играли в творческие игры, такие как «семья» и тому подобные.

Конфликты у ребят почти всегда были из-за чего-то клинического: «Ты вышел за пределы поля! Нет, я не был!» Конфликты у девочек почти всегда были из-за чего-то межличностного: «Ты плохо со мной обращаешься! Нет, ты груб со мной!